Потому что философию русского футбола определяют люди, которые уверены, что давно все знают и им больше не надо учиться новому − хоть у тренеров, которые разрывают еврокубки, хоть у зеленых пацанов, которые жгут в соцсетях на аудиторию сильно шире той, что ходит на трибуны.
Потому что дружба, родственные связи или общий бизнес при выборе кадров иногда побеждают талант и способности.
Потому что лимит на легионеров шинкует полноценную конкуренцию в рыхлое пюре и в сегодняшних декорациях порой так умело гипнотизирует даже самых критичных из нас, что проскакивают реальные сомнения: не развалится ли все совсем, если его отменить?
Потому что в Санкт-Петербурге есть такое замечательное сооружение, как стадион на Крестовском острове.
Потому что в 2017 году над русским футболом шумно летает дух советского, который отчего-то проявляется не в медалях и продвинутом уровне регионов, а в брежневской рутине, слепой покорности и ретроменталитете, отвергающем, к примеру, необходимость зарабатывать или выделяться на фоне других.
Потому что временами у нас странные отношения между журналистами и теми, про кого они рассказывают: первые беззубо ластятся ради дружбы и эксклюзива, вторые − не уважают первых, но все равно боятся их медийной силы.
Потому что команда «Ростов», которая сенсационно притащила в свой город образцы лучшего европейского футбола, вместо поддержки и развития утонула в непробиваемом беспорядке руководителей, а теперь оформляет тактичное самоубийство амбиций − и такие «ростовы» мы видим не впервые.
Потому что русский футбол абсолютно не самодостаточен и регулярно нуждается в помощи.
Потому что большинство команд играют не для тысячи человек на боковой трибуне, а для горстки пиджаков в вип-ложах.
Потому что Андрей Аршавин прав: наши ожидания − это действительно наши проблемы.